Приключения Графа Ди в России

[PSOHD]

Название: Приключения Графа Ди в России.
Автор: Сусуватари
Рейтинг: PG-13
Жанр: приключения

Сначала пришлось съездить на разведку: хотя Глубокие Воды очень подробно показал место, где появляются инородные существа и предметы, все же это был взгляд, так сказатть, из воды. Снова вездеход, снова ледяной ослепительный простор, но, во-первых, все точно знали, что будут осматривать место для проведения операции по обезвреживанию преступника (согласно местному законодательству — преступление по совокупности тянуло лет на двадцать, «уничтожение вида» рассматривается как серьезное преступление), во-вторых, задачу Леон понимал и одобрял, и потому не брюзжал, а пытался сообразить, как его статус туриста позволяет принимать участие в таком деле. Радовало, что Ди все же оказался здесь молодцом и нужным человеком.
Место у крутых скал было жутковатым. К темно-красным гранитным отвесным скалам вода подступала почти вплотную, оставался лишь полоса в пару метров шириной. Лед покрывал всю поверхность, конечно, надежно, машина прошла как по дороге, но некоторое опасение, что можно ухнуть в ледяную бездну — не отпускало. Темная расщелина в скалах была обнаружена тут же — запах был тот самый, и с помощью снега Дмитрий проверил — просто трещина в скалах с какой-то пропастиной, или нечто аномальное — взобрался наверх (альпинист, оказывается!) посыпал снег тонкой струйкой, словно случайно сталкивая вниз — а снег не попадает внутрь, словно соскальзывает по поверхности! Леон собрался просто снежком бросить. Но его отговорили — вдруг спугнем, вдруг там отреагируют на вмешательство?
На следующий день небольшой экспедиционный отряд в машине с жилым трейлером прибыл и расположился лагерем. Домик получился что надо — теплый, с удобствами, холодильником и местом для готовки. Запасы сластей были по мнению Леона просто гигантскими, но и его не обидели (вот ни пива, ничего крепче не было — сказали, что привезут по окончании экспедици). Ждать предполагалось недолго, всего пару дней.
Более всего Леона удивило две вещи: построили заградительные стенки из льда по бокам машины, лед брали тут же, получилась большая полынья — так зачем лед складывали и почему близко брали? К вечеру все прояснилось — задул такой ветер с берега, что только стенка и уберегала тепло, а то выдул бы ветер последнюю калорию. А в полынье блеснул знакомый чешуйчатый драконий бок — Глубокие Воды с визитом вежливости! Несколько напрягает, что ни говори, присутствие некоего такого, что и существом не назвать, которое может копаться в мозгах, у тебя разрешения не спросив. Но Ди был рад, он даже выбрался из домика, что было странно: нежный Граф вдруг стал мерзнуть, кутаться, без конца ел всякие сладости, а как это чудо зубастое плеснуло в полынье, так выскочил, как ни в чем не бывало — сразу в одном своем платьишке шелковом: как в русской песне «По морозу босиком к милому ходила». Далее Леон старался не подсматривать и не подслушивать, вроде его не звали. Но ему не спалось, телевизора не было, и он даже обрадовался, когда граф позвал тихим голосом выйти из дома и посмотреть кой-что важное.
В полынье вместо улыбчивой рептилии темнел словно нарисованный на темном фоне светлым чертеж — пунктиры да тонкие и толстые линии.
- Смотрите, мистер детектив, Леон — это схема известной Глубоким Водам пространства, которое открывается в момент появления посторонних для этого мира вещей — назовем пока это так.
- Этого мира? А эти черточки и прочее — с того света, что ли? - начал ехидничать Леон.
- Нет, кончно, как такое можно подумать! Но с точки зрения планетарных систем — это очень далеко, мир, пожалуй, помоложе вашего и очень агрессивный.
- Звездный десант, значит? - продолжал ехидничать мистер Оркотт.
В это время в голове у Леона возникло видение светящихся слабым светом гладких стенок трубы, внутри которой скользило по спирали, то нормально, то поднимаясь по стенке и свисая головой вниз, нечто напоминающее таракана. В челюстях таракана была смутно знакомая фигурка... лисы с тремя хвостами! Это чудо выскользнуло из темной трубы на свет, аккуратно поставило на лед фигурку, выпрямилось, как будто стало двуногим, в одежде, существом, потом рядом с этим темным силуэтом возникла уже виденная собачонка на тонких ножках.
- Это как бы память Глубоких Вод о виденном. Любое изменение оставляет след, он сейчас только помог нам это увидеть. Судя по таким сведениям, посторонний посетитель способен пройти из своего мира в наш, перенести как отсюда нечто, так и внести сюда. Будет лучше, если мы встретим пришедших здесь и прекратим вмешательство на месте.
- То есть схватить и обезвредить?
- Если удастся. В крайнем случае — уничтожить. - маленький хорошенький Граф был серьезен и решителен. - Ваша миссия будет крайне важна: если придется войти в зону перехода в другой мир, на Вас ляжет обязанность ждать возвращения меня или Дмитрия здесь. Если я не вернусь — спросите Глубокие Воды, какое изменение допустимо, чтобы вход был закрыт навсегда для пришельцев.
- Ерунда! Наверное, кусочек фильма показали — а ты и разволновался...
- Тогда и я немного фильма покажу, что мы тут срежиссировали... - нехорошо усмехнулся Ди.
Граф оглянулся, пробормотав под нос что-то, подтащил ящик, в который они складывали пустые упаковки и коробки из-под еды, отошел на пару шагов и застыл с закрытыми глазами. Воздух вокруг будто стал теплее, потом Леону замерещилась сияющая сетка перед глазами и глюк стал жутким: вокруг ящика стояли еще три Ди и один, как на вершине пирамиды — наверху! Ди разом словно качнулись, раздался тонкий свист и ящик исчез... как и лишние Ди. Оставшийся открыл глаза- неожиданно ярко-синие, как не его, и прошептал:
- Я так почти с любым телом могу, Леон, значит, и пришелец что-то такое может.

После недолгого сна (это было вполне безопасно, так как Глубокие Воды, во-первых, в отдыхе не нуждается, а во-вторых — крайне заинтересован в поимке и устранении чужака, значит — сторожит лучше любой системы сигнализации), Ди уже не скрываясь продолжил тренировки с этой своей новой способностью. Леон только уворачивался и перебегал — ведь возможного противника поручили изображать, ясен пень, ему! Граф буквально светился, слегка мерцая, когда утраивался или ушестерялся, но чаще его было пять или четыре. Он мастерски окружал удиравшего Леона, схватывал и фиксировал чем-то невидимым, и, надо сказать, заслужил немалое уважение детектива, толково расспросив и тут же применив кое-какие сведения о порядке проникновения в помещение с вооруженным преступником. Любопытно, что ни о каком оружии или наручниках речь не шла.
- Зачем? Вряд ли мы сможем подобрать что-то для существа совсем не по-человечески устроенного. У земных тараканов (я тоже считаю — похож, особенно на реликтового дальневосточного) сердце расположено в кончике брюшка почти, а двигательные центры — в среднегруди — так что привычный выстрел в левую половину груди цели не достигнет... даже если голову удалить, таракан проживет несколько суток. Будем решать на месте, как быть, - предупредил Ди.
- Ты рискуешь! Таракан вроде хищная всеядная тварь — вдруг накинется, а ты с пустыми руками...
- Со свободными, - поправил маленький хорошенький Граф Леона, и тут пальчики когтистые крутанулись, большой палец вокруг большого — и детектив почувствовал себя тесновато, словно в прозрачном пакете оказался. Дергать руками-ногами было страшновато, особенно после того, как почувствовал — ноги не стоят больше на льду, а свисают свободно.
- Ладно, признаю — теперь ты сам чертовски опасен, - торопливо прохрипел Леон.
- Честно? Тогда — всем отдыхать! - и изящная узенькая спинка ловко скользнула в дом. Вот схватить бы его, когда он отвернулся, да надавать — оставил мерзнуть в подвешенном состоянии в буквальном смысле! Тут же невидимый кокон распался и детектив легко приземлился. Влетев внутрь их временного жилища, Мистер Оркотт готов был расправиться с несносным Ди, хотя кровожадность дальше, чем сгрести в охапку, скрутить и потрясти, чтоб зубы застучали, не шла. Но вся агрессия куда-то ушла, когда он увидел сжавшуюся фигурку недоползшего до кровати Графа. Упал? Леон легонько тронул за плечо и повернул Графа лицом к себе. Глаза открыты, а в лице — ни кровиночки, губы посерели. Тихий шепот: «Силы кончились... я перестарался...»
- Эх, птичка нежная! Что теперь надо?
- Мед, пожалуйста, мед... - голосок у сладкоежки совсем затухает. Диабет, что ли? Но раз просит — надо помочь.
Проще всего показалось взять на руки и поднести к полке, чтоб выбрал нужное. Потом усадил на кровати, завернул в одеяло и с ложечки кормил — ручки когтистые дрожали и с ложкой сами не управились. Вот тут Леон насмотрелся на тонкие губки, которые становились с каждой тщательно слизанной ложкой ярче, на изящный носик, персиковую щечку... Кожа у Ди была, как у младенца — словно бархатная, каждая клеточка наполнена сияющей влагой.
Глаза томно закрылись, язычок лизнул ложку еще раз и тонкая рука погладила такую широкую и грубую по сравнению с графской, кисть Леона
- Вы меня просто спасли... - прошептал Граф, явно отключаясь, теперь, как сытый ребенок.
Детектив еще немного посидел перед этим чудом китайским: хорошо все же, что это парень, иначе никак бы не разобраться детективу Оркотту, что это он без конца все к Ди да к Ди повод находит зайти! А задерживать такую вот миленькую куколку было бы очень даже... Вдруг глаза разноцветные раскрылись и заглянули прямо в душу, и все стало до того ясно-прозрачно, что от греха подальше нырнул детектив Оркотт, неустрашимый полицейский и высоконравственный вроде как протестант, в узкую постель, не раздеваясь — пока это у него еще получилось.
Глубокие Воды разбудил резко, в голове только словно сигнал опасности зажгли. За окном светало, у скал была самая глубокая тень и к ней словно разметка светящаяся шла — Глубокие Воды путь указывал.
- Спасибо, чешуйчатый! - на бегу шепнул Леон и припустил догонять неожиданно резвого Ди.
Тот словно и не падал в изнеможении: в своем нарядном голубом платьице, шелковых тапочках (считай — босой по снегу) очень даже быстро и технично преодолевал полосу снега и валунов. Изящные бедра и голени мелькали в разрезе сбоку, и жаль — он, оказывается, был в своих узких брючках. Леон прибавил ходу и преимущества длинных ног и высокого роста снова стали очевидны — догнал в четыре шага.
- Мистер детектив! Вам надо остаться! Слишком опасно!
- Чтоб я такое дело упустил? Ни за что! - подбегая первым к скале отозвался Оркотт. - Дыра! В мой рост дыра! - прошептал Леон, не веря своим глазам — вечером тут были трещиноватые валуны с наростами лишайника, а теперь часть камней как не было и прямо в воздухе — дыра, круглая, огромная, со слабо светящимися стенками. Значит, будет по худшему варианту — то есть, неведомо, как.
- Мистер Оркотт будет непросчитываемым фактором, а я всех подожду на полпути, - странно шепеляво прозвучало сзади и словно мягкая ладонь задвинула детектива и графа вместе в это неведомое место.
Внутри было темновато, гладкие стенки были сухими, чуть теплыми, впереди что-то поблескивало, а если обернуться — голубая лужица в теряющемся вдали сумраке коридора отмечала место, где еще присутствовал Глубокие Воды. Что ж! Он тоже имеет интерес!
Теперь остерегаясь и стараясь не шуметь, Граф и детектив шли по туннелю. Блестящее пятно впереди приобрело сходство с каплей, а когда подошли ближе — то оказалось, что это скорее кокон из светящейся нити, внутри не пустой — существо внутри казалось даже живым. Вроде рыбы, только такое шипатое Леон никогда не стал бы пробовать. Ди тронул его и знаком показал — дальше еще что-то есть. Осторожно поводив руками, словно проверяя — нет ли натянутой нити, Ди неспешно теперь шел вперед, обходя какие-то невидимые препятствия, то наклоняясь и пригибая с собой Леона, то перешагивая что-то. По пути все чаще попадались коконы-витринки, в которых были видны то ли животные, то ли модели, - но все страннее одна другой. Это еще самое общее выражение — для большой металлически блестящей бабочки со здоровыми серповидными челюстями, явно не под нектар заточенными, для тонконогого жука с пятипалыми ручками на передних лапах... И как назвать тонкую пленку с мелкими крылышками, парившую в еще одной такой капле?

Впереди тоннель резко расширился и они внезапно оказались в оранжерее — как иначе назвать помещение со стеклянными, похоже, стенами, в центре которого громоздилось вроде бы растение — масса оливково-зеленых поверхностей, во всяком случае. Ди замер, и Леон тоже — надо осмотреться, куда это занесло.
Стенки все же не были остеклением в привычном смысле — они светились. Теней практически не было — свет сильный и равномерно идет со всех сторон. Под странными листьями, что ли? - поверхностями блестели металлом вроде бы стульчики с очень высокими спинками — раза в три выше уровня сиденья. Тут раздался жестяной гремящий звук — словно дети гремели металлическими листами и из глубины оливковой массы выскользнуло нечто большое, размером с человека, пожалуй, приплюснутое и черноблестящее, и заскользило по этим листьям и стебелькам, оказывается, на бегу все более напоминая неприятных кухонных вселенцев. Ровное скользящее перебегание внезапнно завершилось вполне тараканьим прыжком с расправлением в полете не то складок одеяния, не то и в самом деле крыльев. Жутковатое и смешное одновременно создание встало перед ними.

Ди плавно и церемонно развел руки и изобразил поклон. Леон неловко кивнул, гадая, что такое перед ним и зачем граф такие поклоны делает. Существо напротив них стояло почти неподвижно, только в нижней части корпуса чувствовалось пульсирующее движение, да околоротовые части шевелились. Несомненно, вверху была голова, словно вжатая в узкие приподнятые плечи. Плоский лоб, по бокам — здоровенные глаза, как у стрекоз бывают — блестящие и без всякого выражения. И рот на заостренном выдвинутом вперед возвышении под глазами. Уплощенное тело вроде бы имело руки или что-то в широких рукавах, одеяние книзу было складчатым и колебания то смыкающихся, то раскрывающихся складок создавало замечательное впечатление, что дыхание происходит именно там. Этот ночной кошмар нерях, оставляющих немытую посуду на ночь в кухне, вдруг вроде бы всплеснул руками, и в голове у Леона раздалось что-то вроде: «Нежданная радость! Она будет просто счастлива!» Вопросы «Кто?» и «Почему?» заданы не были, но получили ответ: «Моя Непентес, разумеется! Здесь появляются только те, которые порадуют мою ненаглядную!»
Взмахивая руками, насекомый чудик по синусоиде понесся обратно к той куче листьев, из которой появился. Плоская спина и почти не выглядывавшая из узких плеч голова вместе с ровным мельканием ног на бегу еще полнее пробудили всякие воспоминания о тапочках и хрусте раздавленных насекомых. На бегу тот еще ниже пригнулся и почти ползком стремительно скрылся под листьями. Потом выглянул, снова осмотрелся и поманил жестом за собой. Леон решительно зашагал к этой куче, желая внести ясность — что все это значит, кто тут хозяин и еще про всякий бред с вторжением. Тараканоподобный тем временем успел сделать из блестящих металлических стульчиков целую пирамиду, как лестницу для подъема в эту листовую массу, и жестами Леону показывал, что по ней надо взбираться наверх — там самое важное. Просьбы были очень вежливыми и настойчивыми. Подошел Ди, они переглянулись с Леоном: «Рискуем?» и решили рискнуть. Получившаяся лесенка была неудобной — широкие площадки были далеко друг от друга, переступать как по обычной лестнице не получалось, приходилось влезать со ступеньки на ступеньку. Зато на площадке можно было встать и осмотреться вдвоем. Тараконоподобный семенил по листьям вверх, а Ди все старался что-то высмотреть в однообразной массе листьев и стеблей. Вдруг он замер и протянул, указывая на что-то, руку. Присмотревшись, Леон вроде сначала увидел просто засохший лист, но Ди словно навел резкость на изображение — из листа словно торчала старческая усохшая рука.
Рука была сморщенная, узкая — непонятно, живое или трупное тут лежало, и как все остальное, если оно(тело старика) там вообще помещалось. Тараканище тут вернулся, заметил, что они разглядывают, и, всплеснув верхними... конечностями, скакнул к этому листу. Что дольше он делал — скрыто было фигурой, но когда отбежал своей стремительной скользящей пробежкой, позади Тараканища остались только большие оливковые листья.
- С-с-сюда, скорее с-сюда! Моя прекрасная ждет, спешите к неповторимой! - трещал снова сверху абориген оливковых зарослей.
- И давно ждет? - чтоб только не молчать, спросил Леон.
- С самого появления, наверное, хи-хи! Она, моя единственная, ведь ждет встречи только с единственным в своем роде!
- Последним в своем роду? - задал наводящий вопрос Ди.
- И так тоже бывает, хи-хи! Почти невозможно узнать, когда появляется первый и единственный в своем роде, да и появляется ли он один — сложный вопрос, а вот последнего и единственного мы умеем отследить, да!
Как кому — а Леону тут стало немного яснее: действительно спятивший таракан собирает последние особи исчезающих видов. Если он же организует истребление вида, чтоб забрать достоверно последний экземпляр — то тюрьма по нему плачет, и на хороший срок! Хотя вопрос насчет юрисдикции... . В то же время — страна, на территории которой совершено преступление — всегда имеет право произвести следствие и судить! Вот такой линии и будем держаться!
- А в чем смысл встречи с единственным, особено последним в своем роду, экземпляром? - полюбопытствовал граф. Да, почему не самый крупный, к примеру?
- Уникальность результата от уникальной встречи! - проверещал на бегу Тараканище. Странно, они все поднимаются и поднимаются вверх, и все одни только листья и тонкие стволики, все скрепленное такими же лестницами как бы из модулей-стульчиков. А тараканище продолжал:
- Я так счастлив и горд, я ведь первый нашел этот замечательный эффект — уникальность результата от уникальной встречи... Все считали: давать лучшее, идеально сбалансированное, равномерно круглый год — тогда она будет в наилучшей форме! Но я с юных лет знал: это не так! Чтоб быть прекрасной, нужны потрясения, открытия, уникальный опыт! И, как только мы поселились отдельно — я стал стараться! Хи-хи! Клянусь кувшинчиком — когда я впервые увидел не глянцевое, а бархатистое горлышко кувшинчика — я был растроган, чертовски, чуть свой обед не отдал ей — за то, что она меня поняла. Что мои ожидания оправдались! Ну, вот и на месте, сейчас — ваша встреча!!
Путь из перекладин и площадок привел к более открытому пространству. Под ногами была масса знакомых листочков, овальных, покрупнее размерами, чем те, что они уже видели по дороге, и еще тут совсем замечательно воняло падалью. Тараканище выжидательно замолк и встал снова как бы на две ноги, и словно сложил руки на груди. Оглядываясь, Леон все старался увидеть, с кем это им надо здесь «уникально встретиться». И вдруг ему показалось — из-за огромного листа, чуть не в два метра длиной, женская ручка манит его пальцем. Так игриво пальчик согнется-разогнется и скроется за листом. Кто это там заигрывает? В голове прохладным шелком скользнул вопрос Ди: «А что это пальчик в цвет листа — зеленоватый?» и тут началась кутерьма.
Спиной чуя неладное, Леон резко присел, отпрыгнул в сторону и, оказывается, пропустил над собой Тараканище, прыгнувшего вперед, прямо на Леона, с раскрытыми крыльями и, о жуть — с вытянутыми богомольими лапами с режущими кромками по нижнему краю! Таракан был настроен совсем решительно — резко развернулся и прыжком налетел на Ди.
Вот тут его ждал сюрприз — Ди мягко ускользнул в сторону, туда, где площадка была сверху совсем открыта, никаких листьев не нависало — и резко подскочил, как взлетел в воздух. Тараконобогомол промчался дальше и попытался достать Ди, вытянувшись во весь рост — и тут мистер детектив был готов зааплодировать быстрой и красивой работе по задержанию преступника — пятеро Ди в тот же момент появилось на вершинах пирамиды, в которой, как в молочном пакете, заметался схваченный враг редких видов. Чистая работа!
Вражина, однако, не сразу, но пришел в себя. Дело стало куда опаснее — Леон почувствовал — они с Ди словно перетягивают друг друга на канате — кто отберет контроль над энергией, кто измотает противника. Ди внешне не менялся, но по вчерашнему судя — силы кончатся враз. Так, надо бы запастись чем-нибудь вместо оружия. Пробежавшись рысцой по периметру площадки, Леон к своей огромной досаде не нашел ничего другого, кроме стульчиков, еще не встроенных в лестничную систему. Ладно, на нет и туда-сюда нет... Тут мелькнула снова рука с подманивающим пальчиком и он решил по-быстрому взглянуть — кто же прячется?
Результат — еще один персонаж для ночных кошмаров. Чтоб в белой горячке кому такое привиделось, за грехи! За листом вместо интересной незнакомки был вроде еще лист, только свернутый кулем, с крышечкой сверху, то, что манило — это мясистый вырост по средней жилке, и, главное - внутри свернутого листа что-то было! Леон отважно наклонил лист — и очень пожалел об этом: мелькнуло пушистое обрамление края листа, по виду — сахарная вата, потом — мясо-красное жерло, а из глубины вывалилось мерзкое содержимое: много густой жидкости и чьи-то почти обезьяньи ноги... отпущенный кувшин возмущенно закачался где-то в вышине, а Леон, отскочив, чтоб не вляпаться, поспешил вернуться на поле боя. Оливковые заросли, стало быть — хищные!
- Ди! Там эти — мухоловки вроде... - но обстановка была не из тех, что позволяла отвлекаться, это сразу ясно. Ди явно был в тяжелом положении — силы были в состоянии равновесия. Любой толчок сместит его — и... Любой? А стулом подойдет?
- Ди! пусти меня к нему! - радостно завопил Леон, изготавливаясь для коронного удара.
Словно моргнуло голубое сияние и Леон почувствовал — преграды нет, Ди рискует, но доверяет и убрал защиту. По телу таракана пробежали красные сполохи, он встопорщился, затрещал крыльями — лететь собрался. Вот! Сердце — в конце брюшка у насекомых!
Пока жесткие крылья не прикрывают брюхо, надо врезать, чтоб нанести наибольший ущерб! Леон с короткого разбега прыгнул, обеими ногами стараясь ударить в пульсирующее брюхо, членистое, мягкое, с влажным чмоком смявшееся от удара. Резко вскакивая, уворачиваясь от со свистом рухнувшего врага, пришлось выпустить из рук стульчик — и зря, он тут очень пригодился бы: тело врага, дергаясь, навалилось на ноги и Леона заколотили, обдирая в кровь, ходные ноги таракана — тощие, жесткие и шипастые. Пытаясь выбраться из-под тушки, детектив пихал ее руками, дрыгал ногами — и вырвался наконец. Огляделся — где Ди? В порядке?
Ди был, некотопым образом, в полном порядке: сел, сложил ручки-ножки красиво и явно сосредоточился. Ну, хоть красы не попортил!
Снова лапа чиркнула по ноге, крючок из какого-то темного вещества обхватил лодыжку, а следом — здрассьте, приятная встреча, — нацеливается убийственная верхняя конечность-гильотинка. Леон дернулся сильнее, стараясь дотянуться до валявшегося совсем, оказывается, рядом, стульчика. Схватил, и, что было силы, не рассуждая, замолотил по чем попало, но все же чаще — по груди. Потом опомнился, и нацелил тонкие металлические ножки в верхнюю часть груди: хррусь! Ножка вошла-таки с хрустом внутрь тела и одна из лап-гильотин замерла. Обляпанный всем — гадскимм содержимым листа-кувшина, жидкостями из тела Таракана и собственной кровью, Леон с видом победителя встал над поверженным врагом.
- Леон, сейчас его надо, к сожалению, прикончить, - прошелестел Ди. - идите сюда и встаньте за мной. Мы не будем совершать убийство, только вернем все похищенное на место.
- Ладно, это справедливо. - Леон не возражал и не требовал объяснений, потому что все болело, нужно было отсюда выбираться и сил на все оставалось немного.
Он попытался разжать вцепившуюся в ногу когтистую лапу, и, неммного помучившись, освободился и с облегчением поплелся поближе к Ди. Оказывается, это было не очень умно: за его спиной чудище встало и схватило его — правда, неловко и только одной конечностью, но голову откусить собиралось реально.
- Леон!! Оставьте ему куртку и падайте! - где-то на уровне почти ультразвука провизжал испуганно Ди.
Хорошая мысль! Детектив быстро дернул молнию и задергался, освобождаясь из захвата, благо — тут про одежду Таракан не догадался и потащил воротник куртки в рот. Леон бросился на пол и успел только увидеть знакомое золотисто-янтарное сияние — боже, помилуй нас: только бы не кувыркаться в краях неведомых. Но — миновало сейчас. Приподнявшись, снова оценил ситуацию: какие перемены? Тараканобогомол исчез — значит, это его отправили, перемазанный в тараканьих внутренностях стульчик валялся рядом, вокруг с жестяным шумом чуть покачивались листья. Никого больше. Вдруг из ничего рядом появился Ди — снова бледный, чуть задыхающийся, совершенно влюбленно посмотрел на детектива и прошептал: «Мы сделали его, Леон! Теперь умереть не стыдно...» и закатил глаза, явно собираясь в обморок.
Такой расклад, когда грохот листьев вокруг становился все сильнее, будто гроза шла, да и как выбираться — неясно — Леона не устраивало. Он потряс Ди — тот был бледен, прекрасен и тих — ну вылитая Белоснежка, хоть целуй! - и со вздохом взвалил Графа на плечо.
Спуск по этой лестнице, шатающейся, с Графом на руках, продираясь сквозь откуда-то полезшие кувшинчики с разнообразными ручками и пестрыми рукавами, ведущими в лужицу с пищеварительным соком на дне ловушки-листа — такое запомнится навсегда. Внизу вроде бы все было по-прежнему, хотя показалось, что помещение стало поменьше. Ди вдруг открыл глаза:
- Сейчас мы полетим быстро-быстро, держитесь только за меня...»
- Ты бредишь? - уныло откликнулся нецелователь Белоснежек, но Ди улыбнулся, одной рукой крепко ухватил его за шею, а другой — высоко поднял знакомый медальончик-подвеску с сияющим шариком-нефритом. Все вокруг закипело розовым мельканием вроде бы знакомых блестящих рачков — и послышался знакомый чуть шепелявый голос: «Вовремя. Потом все рассмотрим» и они словно вмиг оказались на берегу Озера у скал.


Вместо эпилога.

Дальнейшее воспринималось совсем как сон и бред, но приятный и нестрашный.
Леон помнил невероятную картину — они с Ди неспешно беседовали про то, куда Глубокие Воды и Ди подевали кувшинчики Непентес и самого ее хозяина. Отправили, оказывается, кусочками по «обратным адресам». Все существа, похищенные из своих миров, придавали облику выросшего следом за скармливанием его Непентес, некоторые отличия от всех других. Спятивший тараканище старался добиться таким способом уникальности своего экземпляра хищного растения, но именно поэтому остался как бы обратный адрес — и вся похищенная энергия была доставлена как раз в исходное время и место.
Вокруг простирался снежный пейзаж, но рядом цвела иллюзия давно исчезнувшего здесь мира — они сидели за столиком среди качающихся белых и розовых лотосов, а вокруг на мелкой зыби покачивалось угреподобное тело дракона — Глубокие Воды находил этот облик весьма удачным.
Ди решил оставить при себе нефритовый талисман — очень уж опасная штука, ее нейтрализовать при уничтожении тут не удастся, пока надо просто изолировать, и лису — кицунэ, по его словам, небезнадежна, можно подучить и отправить на перевоспитание... И Леон сонно кивал, со всем соглашаясь.
- Так, а четки янтарные — они где?
- Этот интересный артефакт стал самим собой, мистер детектив... - Ди хитро прищурился, набиваясь на расспросы. Ладно, я добрый и спрошу тебя, ломака!
- Самим собой — где-то на руке у молящегося монаха или старой тетки, откуда их похитили?
- Даже лучше — они сейчас в Австралии, в очень и очень секретном районе — я с помощью Глубоких Вод помог спорам, которые были главной частью четок, использовать энергию их похитителя и возродить еще один утраченный вид. Ботаники совершенно счастливы: такого древнего растения, да еще целой рощей, они не ожидали найти...
И ведь весь этот бред был, и они победили, и Крис ждал их, такой довольный и благополучный, а Виталий притащил распечатку статьи про древнейшее реликтовое растение, найденное на днях в Австралии.