челлендж № 23 - Медовый месяц

[PSOHD]

К несчастью я не помню, выкладывала ли этот драббл, или забыла. Если выкладывала - тогда гомен, удалю.





Медовый месяц.



Автор: Yisandra a.k.a. Sense.

Пары: Леон/Ди.

Рейтинг: детский.

Написано для Karasik.Права на героев принадлежат не мне, я не извлекаю ничего, кроме морального удовлетворения.



- Нет, так жить нельзя! - решительно сообщил Леон набегающей волне. Вернулся в номер, остервенело собрал свои вещи, кое-как застегнул чемодан и решительно вышел из отеля. Ворота уже остались позади, когда детектив постепенно стал замедлять шаг и, наконец, совсем остановился. Огляделся. Зелень зеленела, небо небесилось, птички пели и любили друг друга. И, главное, нигде не было Ди. Леон знал это абсолютно точно – потому что Ди мирно спал в соседней комнате, пока детектив собирал вещи.



Жить с Ди оказалось невозможно. Даже учитывая, что в свой законный медовый месяц он таки согласился оторваться от магазинчика, полного подозрительных тварей и куда-нибудь уехать. Тогда Леон ещё очень порадовался, и решил, что если уж ему не придётся в собственном доме ежесекундно опасаться стать жертвой нападения бешенного барана, то всё остальное он как-нибудь да переживёт.

Но к чему он точно не был готов, так это к тому, что медовый месяц окажется медовым в буквальном смысле.

Граф кушал сладости. В принципе, Леон и так об этом всегда знал. О чём наивный детектив не догадывался – так это о масштабах. Кажется, непостижимый китаец вообще готов был питаться исключительно сладостями. И чем дальше, тем больше. Самому Леону он заявил что, дескать, семейная, и, тем более, активная личная, жизнь будят у него аппетит. А после еды, как Леон и сам уже выяснил опытным путём, граф был более склонен позволить детективу разные вольности. Короче, перпетуум мобиле. Вечный двигатель.

Первую неделю это радовало и забавляло. Потом Леон понял, что такими темпами скоро умрёт от кариеса а так же нервного и иного истощения. Любовь и сахар – не всё, что ему хотелось от жизни. А хотелось ему действия, движения! Двигаться, бороться, переделывать мир!

Мда…

Следующий неприятный аспект и причина конфликтов заключались в том, что граф не только сам был убеждённым вегетарианцем (что и неудивительно), но постепенно стал всё более явно намекать супругу, что тому предстоит перенять эту благую веру. Граф смотреть не может, как человек (пусть даже его человек), почём зря жрёт ни в чём не повинных зверушек.

- А твой баран, он что, морковку хрупает? – напрасно надрывался Леон.

- Тотетсу – хищник, - тоном снисхождения к чужому идиотизму пояснял Ди.

- Я – тоже хищник! – орал выведенный из себя Леон.

- Вы – всеядное, мой дорогой детектив, - привычно-загадочно улыбался Ди.

- Опять «детектив»?! – бесился уязвлённый в самое сердце детектив. – Вроде недавно уже стал снова «Леоном»?! И какое я тебе, на фиг, всеядное?! Я что попало не жру, если хочешь знать, я за своим здоровьем слежу! А если иногда и съем чипсов, так это так – для души!

- Но ведь это ужасно! – при упоминании о чипсах Ди завёлся с пол-оборота. – Вы себя медленно убиваете! Холестерин! Калории!

- А без жирного бифштекса я вообще жить не могу! – торжествовало жестокое всеядное.

- Здесь нечем гордиться! Вы – не хищник, Вы!.. Вы!..

- Да, давай, Ди, скажи это слово!..

- Я не буду опускаться до подобного, - внезапно упокоившись, сообщил Ди и улыбнулся.

Леон насторожился. Постепенно он заподозрил, что перегнул палку, и теперь случится что-то ужасное.

Конечно, интуиция бывалого детектива не подвела.

- Но и позволить Вам ночевать в непосредственной близости от меня я не могу. Вы поймёте, если возьмёте на себя труд хоть секунду подумать.

Леон поперхнулся:

- То есть, что?! Ты мне коврик у двери постелешь, так что ли?!

- Ну зачем же такие крайности, - улыбка Ди стала какой-то уж вовсе неотразимо обольстительной. – Думаю, на этом диване Вам будет вполне удобно. В конце концов, это временно. Как только Вы измените свою агрессивную жизненную позицию, сможете вернуться в спальню.

И он удалился в означенное помещение походкой победителя.

Леон, когда к нему вернулся дар речи, ещё долго бушевал под дверью и проклинал день, когда – не иначе как под действием неведомого восточного наркотика – решил связать свою, до того столь счастливую, судьбу с вероломным китайцем.

Вероломный китаец, успевший уже поостыть, тем временем полировал ногти и втихомолку сожалел, что так круто обошёлся со своим человеком, лишив себя не только радостей любви и общения, но и пирожных к завтраку. Леон – существо дикое, сложно дрессируемое, нельзя с ним так резко – он ведь и сбежать может. Вернётся потом, конечно, но к чему лишние нервы и размолвки? В конце концов, ками должен быть мудрее и вести себя более зрело…

Но отступить он не мог, а Леон, исходивший на пену от графского коварства, об этих молчаливых сожалениях не знал.



Леон обернулся и посмотрел на белые стены отеля, выраставшие из-за высоких крон деревьев. Потом устремил взгляд вперёд по ходу движения, в абстрактную ширь мира, где Ди не было.

- Но ведь и так жить нельзя! – досадливо сформулировал детектив и, плюнув, повернул обратно.

Кризис начала семейной жизни. Бывает.